Тошнота как опыт чистого бытия

Левинас анализирует тошноту как состояние, в котором бытие проявляется в своей «обнажённости» и «непростительном присутствии».
Тошнота — это не просто физическое недомогание, а экзистенциальный опыт, раскрывающий удушливость самого существования:

• Тошнота окружает, «плотно прилегает» к Я, не оставляя пространства для дистанции. Она не внешнее препятствие, а само присутствие Я, восстающее против себя.
• Тошнота не допускает двойственности между Я и состоянием. Она — это само бытие Я, его «непростительная» тяжесть.
• Тошнота раскрывает бессилие Я перед собственной реальностью. Это не просто состояние, а «акт полагания себя», где бытие утверждается в своей неподвижности.

Тошнота — это опыт чистого бытия, которое замкнуто на себе, лишено «окон» и порождает стремление к побегу. Это как удушающая камера, где стены — это само бытие Я, а побег кажется невозможным.

Побег

Левинас подчёркивает, что тошнота вызывает не только страдание, но и стремление к «побегу» — выходу за пределы бытия.

Однако этот побег не связан со смертью, которая остаётся в рамках рефлексии:

• Побег, а не смерть: Смерть — это не выход, а лишь рефлексивное событие внутри бытия. Побег требует радикального разрыва с замкнутостью существования.
• Пограничная ситуация: Тошнота как «с-этим-больше-ничего-неподелать» указывает на предел, где действие бесполезно, а единственный путь — трансценденция.
• Антагонизм бытия: Бытие одновременно приковывает к себе и вызывает внутренний протест, делая побег «настойчиво необходимым».

Побег — это стремление вырваться из онтологической тюрьмы бытия

Стыд

Левинас выделяет стыд как ключевой аспект тошноты, но не в социальном, а в экзистенциальном смысле.

Стыд возникает не из нарушения приличий, а из самого факта бытия:

• Экзистенциальный стыд: Стыд в тошноте связан с «обладания телом, бытия здесь». Это не моральная вина, а онтологическая неловкость перед собственной неизбежностью.
• Стыд перед собой: В одиночестве тошнота сохраняет компрометирующий характер, шокируя Я его собственной обнажённостью. Присутствие Другого смягчает это, переводя тошноту в категорию «болезни».

Стыд в тошноте раскрывает уязвимость бытия и намекает на Другого как возможный путь к трансценденции.